прыгун с набережной

Набережная реки Мойки – длинная улица.

Со стороны дома номер 12, вдоль дома – длинный строительный забор. Большая группа иностранных туристов, теснясь, идёт нам навстречу. Одного везут на инвалидной коляске, коляска скачет по плитам, мы прижимаемся к забору, чтобы дать дорогу.

После иностранцев – пусто, и видно, что бледный молодой мужчина в одних только длинных светлых семейниках стоит босиком на набережной, уже за оградой. Он смотрит в нашу сторону, крестится, он явно пьян и явно собирается прыгать. Жарко, солнечно, час дня. Я думаю, что сейчас вдруг откуда ни возьмись появится полиция, а с противоположной стороны реки уже кто-то снимает на телефон. И мужчина ныряет в Мойку вниз головой, ловко, как ныряют деревенские мальчишки. В те доли секунды, пока он летит, невозможно думать ни о чём другом, кроме как о том, какой он бледный.

Потом грязная вода реки ещё больше подчеркивает эту бледность. Мужчина плывёт саженками, сплёвывая, в сторону пришвартованного у набережной большого пустого катера. Даже если он и собирался топиться, он передумал. Мы идём дальше вдоль забора по совершенно пустому проходу и скоро видим двух его товарищей (или, может, просто зрители). Рядом с ними на плитах лежат штаны, светлая рубашка с чёрным от грязи воротником, сношенные сандалии и пустая водочная бутылка.

Мы проходим мимо. Эти двое молчат, не смотрят в нашу сторону. А навстречу идёт девушка. Никак не подходящая к месту. Тоненькая, в узких джинсах, на высоких каблуках, с высокой грудью. Эти двое и на неё не смотрят и не цепляются. Такое было бы возможно ещё в Берлине, потому что там боятся полиции. А в Питере как будто никому ни до кого нет дела.

А это – вечер и начало улицы, у дома, наверное, 98, сразу после пересечения Мойки с Крюковым каналом